Жила-была в Чехии в старые времена бедная женщина со своим сыном Гонзой.
И в такой нужде они жили, что после долгих раздумий и слез решилась наконец мать отправить своего единственного сына в чужие места на заработки. Очень не хотелось Гонзе расставаться со своей матушкой, но ничего нельзя было поделать. Приходилось идти. Обняла его мать на прощанье, дала ему три гроша, ломоть хлеба, и отправился Гонза в путь-дорогу.
читать дальше
Прошел Гонза ни много ни мало, а ровно полпути до ближайшего города, когда на опушке леса повстречался ему нищий старик и попросил дать что-нибудь на пропитание.
Гонза протянул нищему грош и при этом сказал:
— Возьми, пожалуйста, у меня еще осталось два гроша...
Пошел Гонза дальше и у самого поворота дороги встретил еще одного нищего старика. Этот был по виду еще несчастнее первого и тоже просил хоть что-нибудь на пропитание. Гонза дал ему второй грош
и не успел сделать несколько шагов, как из-за кустов появился еще один нищий.
Можно было подумать, что они, как грибы, вырастают в этом лесу!
Гонза уже не стал дожидаться, пока этот нищий попросит у него милостыню, и отдал ему свой третий грош. И, отдавая, подумал: «В конце концов мне не так плохо, как ему, у меня ведь остался еще ломоть хлеба».
Нищий посмотрел на Гонзу и сказал:
— А ты, паренек, меня не узнал? Это ведь я все три раза просил у тебя милостыню. И ты мне отдал всё до последнего гроша. В награду за это я исполню три любых твоих желания.
— Вот я слыхал, — после некоторого раздумья нерешительно промолвил Гонза, — что есть на свете такой чудесный кошелек, в котором никогда не переводятся монеты... Нам бы с матушкой очень пригодился такой кошелек... — Раз, — произнес нищий, и в этот самый миг в руке у Гонзы появился кошелек, в котором позвякивали монетки.— Ну, говори свое второе желание.
Гонза сперва положил в карман кошелек и только потом сказал:
— Говорят, что есть такое ружье, которое всегда попадает в цель и никогда не промахнется. Вот если б можно было ..
— Два,— произнес старик, и на правом плече Гонзы появилось ружье.— Говори, какое у тебя третье желание.
— Хотелось бы мне еще скрипку, — сказал Гонза, — но не простую, а такую, что, если на ней заиграть, все бы пустились в пляс...
— Три,— произнес старик, а на левом плече Гонзы уже висела скрипка на алом шнуре.
И, прежде чем Гонза поблагодарил старика, тот исчез, словно его никогда и не было. Гонза поскорее открыл кошелек, вытащил из него два гроша, а в кошельке зазвенели новые. Вытащил Гонза и эти гроши. В кошельке появились еще две монеты. Убедился Гонза, что кошелек волшебный, и захотелось ему поскорее испытать ружье.
Вытащил Гонза и эти гроши. В кошельке появились еще две монеты. Убедился Гонза, что кошелек волшебный, и захотелось ему поскорее испытать ружье.
Побежал Гонза к пруду и вскоре увидел дикую утку, которая плавала очень далеко от берега. Из простого ружья в нее, конечно, никогда бы не попасть. Снял Гонза ружье, взвел курок и уже собирался выстрелить,
как вдруг услышал чей-то голос:
— Эй, простофиля, неужели ты собираешься попасть в утку на таком расстоянии?
Гонза оглянулся и увидел мельника, который подходил к нему. Это был жадный и злой человек.
— Ты же, чудак, стрелять не умеешь,— продолжал издеваться мельник.
Ничего не ответил Гонза и нажал курок. Бах! — раздался громкий выстрел, и подстреленная утка забила крыльями по воде.
— Моя, моя! — закричал жадный мельник, быстро скинул кафтан и побежал вприпрыжку к воде.
Но вдруг остановился: по самому берегу, вокруг пруда, росли густые кусты колючего репейника.
А Гонза взял скрипку и заиграл плясовую. И мельник стал плясать. Он скакал в зарослях репейника, весь исцарапался, но никак не мог остановиться.
— Ой, ой, довольно! — взмолился мельник.— Я тебе дам сто золотых, только перестань играть...
Гонза перестал играть. А скупому мельнику пришлось дать ему сто золотых.
Мельник оделся и побежал в город к самому главному судье и начал кричать, что какой-то бродяга украл у него сто золотых.
Судья послал двух стражников к пруду. Они обыскали Гонзу, нашли у него сто золотых и отвели в тюрьму.
В этом городе в те старые времена существовал очень жестокий обычай — вешать вора без всякого суда. Отобрали у Гонзы кошелек, ружье и скрипку и повели на большую площадь.
Гонза стал просить, чтобы ему разрешили в последний раз перед смертью поиграть на скрипке.
Услыхав про скрипку, мельник закричал:
— Нет, нет! Не давайте ему скрипку!
А Гонза продолжал просить:
— Дайте скрипку, хотя бы на минуточку!
В народе закричали:
— Дайте ему скрипку! Пусть поиграет в последний раз!
В народе закричали: — Дайте ему скрипку! Пусть поиграет в последний раз!
Дали Гонзе скрипку. Начал он играть, и тут все, кто был на площади, пустились в пляс. Плясали все — и сам главный судья, и стражники, и мельник. У них уже подкашивались ноги, но остановиться они никак не могли. Тогда стали просить Гонзу перестать играть, а Гонза все играл. Судья обещал немедленно освободить его, если он перестанет играть.
Дали Гонзе скрипку. Начал он играть, и тут все, кто был на площади, пустились в пляс. Плясали все — и сам главный судья, и стражники, и мельник.
— Пусть мельник расскажет всю правду,— сказал Гонза,—тогда перестану.
Жадному мельнику пришлось рассказать все, как было, и возвратить Гонзе сто золотых.
Гонза в тот же день вернулся домой. И с тех пор зажили они с матушкой очень хорошо. В кошельке у них никогда не переводились гроши, ружье без промаха стреляло на охоте, и на обед всегда бывала утка или заяц...
А на скрипке Гонза и теперь играет, когда людям хочется повеселиться и поплясать.