Гном Гномыч и изюминка: Где этот Фадей? Баллинт А.

[Skazka2018]

Рос Фадейка, подрастал. И с каждым днём становил­ся всё разговорчивее. Вначале это забавляло Изюмку. Вместе с Кишмишкой они обучали маленького хомячон-ка всяким стишкам и песенкам. А когда Фадейка по­том их пел или декламировал, они чуть не умирали от восторга. Но Фадейка мог петь или читать стихи и не­впопад. Например, приляжет Изюмка отдохнуть в тени под кустиком, а хомячок уж тут как тут. Наклонится над самым Изюмкиным ухом и запоёт:

Кто в ногу не шагает
И песен не поёт,
На ужин не получит
Яблочный компот

— Фадей! — прихрюкнет, бывало, на него Изюм­ка. — Будь хорошим хомячком, не приставай.
— Ладно, — тихо соглашается хомячок. А минуты через три снова за своё принимается:

...Кто в ногу не шагает...

— Кому я сказал? Будь... — начинает Изюмка. А Фадей в ответ:
— Я и есть хороший хомячок!
— Был. На три минуты. Но я-то хочу по меньшей мере часок поспать. Ступай отсюда!
Иногда ему удавалось спровадить Фадея. А иногда и нет. Так что вместо сна Изюмке теперь чаще при­ходилось по-другому отдыхать: рыть пятачком землю на лугу. Изюмка надеялся, что однажды он выроет
какой-то клад. Например, полный кувшин монет. На те монеты он купил бы: для Гномыча машину — стричь газоны, для дядюшки Грача — спортивный са­молёт с гнездом на прицепе, а для Фадея... Что же та­кое он купил бы для Фадея? Этого Изюмка ещё не ус­пел решить. Но в этот момент хомячок появился са­молично и спросил:
— Изюмка, что ты там всё время роешь?
— Так, ничего.Хомячок не обиделся, а продолжал допытываться:
— А почему ты такой толстый?
— И никакой вовсе я не толстый! — заспорил Изюмка, а сам вытянулся в длину насколько только мог.
— А почему ты, Изюмка, не можешь летать? Ну, как дядюшка Грач, например.
— Откуда я знаю! — зло хрюкнул поросёнок.
— Может, ты очень тяжёлый?
— Да не тяжёлый я, пойми ты, — возмутился Изюмка. — Просто у меня нет крыльев для полёта.
— А почему у тебя их нет?
— Потому что я — поросёнок, — сказал Изюмка и зевнул.
— Изюмка, ты хочешь спать? — полюбопытствовал хомячок Фадей.
— Как тебе сказать...
— Так и скажи.
Тут Изюмке показалось, что, если Фадейка еще что-нибудь спросит, он сбежит от него. Далеко-дале­ко...
Однажды Изюмка решил поговорить об этом с Гномычем:
— Гномыч, а Гномыч, давай кому-нибудь отдадим или подарим нашего Фадея.
— Ну и ну! — удивился Гномыч. — С чего это ты вдруг?
— Надоел он мне.
— Что ты говоришь? А кто же ещё недавно при­ставал ко мне, просил взять хомячка домой?
— Я тогда и не знал, сколько мне придётся с ним натерпеться, — признался поросёнок.
— Сколько? — допытывался Гномыч. — Что он та­кое сделал?
— Да так. В земле и то порыться не даёт. И вообще.
— И поэтому мы должны отдать его кому-нибудь? Ладно, пришли сюда Фадея.
— Иди, тебя Гномыч зовёт, — сказал Изюмка хо­мячку, а сам как ни в чём не бывало снова принялся рыть пятачком землю.
Вырыл ямку, улёгся в неё и заснул. Благо Фадей над ухом не бубнит. Проснулся в отличном настроении. Поиграть ему захотелось. В какую игру — он . ещё сам не знал. Но в любом случае для игры нужен Фадейка.
— Фаде-е-й! — принялся звать Изюмка. — Ты где-е-е?
Хорошо всё-таки, когда есть с кем поиграть. Не на­до к соседям плестись, просить: давайте поиграем не­множко. Приятель всегда здесь, под рукой. Только где же это он?
«Наверное, я недостаточно громко хрюкал?» — по­думал Изюмка и закричал так, что ему начало вто­рить эхо.
Но Фадей всё равно не отзывался.
— Может, уснул? А скорее всего, лодырничает. Поднялся Изюмка, в дом сходил. Но Фадейка как
сквозь землю провалился. А с ним заодно и Гномыч. Впрочем, Гномыч отыскался быстро: он сидел в са­ду за столом и читал свою газету «Весточки с полей».
— Не видал Фадейку? — спросил, подбежав к не­му, Изюмка.
— Нет. А что ты его вдруг ищешь? Он же и так тебе всё время мешает — землю рыть... и вообще.
— Да, но... Мне хочется, чтобы он снова здесь был.
— Ты же просил его кому-нибудь подарить.
— И ты подарил его? — чуть не плача воскликнул Изюмка.
Подарили, отдали в чужие руки его дорогого Фа­дейку! Отдали, пока он, Изюмка, спал! Изюмка утк­нулся головой в колени Гномычу и горестно зарыдал.
— Но, Изюмушка, — уговаривал его Гномыч, — ведь ты же сам просил отдать его кому-нибудь?
— Это я в сердцах! — закричал Изюмка. — А на самом деле я не хотел. Он такой хороший, та­кой милый. Я так его люблю. — Ну хорошо, — сказал Гномыч и ласково потре­пал поросёнка по макушке. — Тогда всё в порядке. Кстати, Фадейка скоро вернётся. Пока ты спал, они с Кишмишкой пошли немного погулять.
Только Гномыч так сказал, как уже застучали по двору, затопали коротенькие лапки. Это хомячок Фа­дейка и мышка Кишмишка возвращались с прогулки.
— Фадеюшка, миленький, — бросился обнимать его Изюмка, уж не заботясь о том, что Кишмишка может заметить у него слёзы на глазах. — Наконец-то. Спа­сибо тебе, Кишмишка, что целым и невредимым до­ставила Фадейку назад.
Изюмка взял Фадейку за лапку и повёл его к Гномычу.